Легкая добыча - Страница 48

Ричард решил зайти с другой стороны, по-прежнему не вступая в сферу нежных чувств.

— Подумай вот о чем. Отказавшись выйти замуж за меня, ты со временем все равно должна будешь создать семью. И это неминуемо отдалит тебя от Пат. Визиты станут все реже и реже, и ваша тесная душевная связь будет нарушена. Да и тот, с кем ты решишь создать семью, вряд ли будет так уж счастлив от того, что ты, вместо собственных детей, отдаешь любовь и время чужому ребенку.

— Она для меня не чужой ребенок!

— Для тебя. А для него?

— Да никого у меня не будет вообще!

— Не говори глупостей, ты молода, очень красива… — Лиз вздрогнула. Никогда раньше Ричард не говорил ей таких слов. А он продолжил: — Ты же понимаешь, что мне все равно придется жениться. И для той женщины девочка тоже будет чужим ребенком! — От такой перспективы Лиз вздрогнула: вдруг рядом с Пат и Ричардом окажется Флоренс? А он продолжил давление на нее: — Признаюсь, если ты откажешься выйти за меня замуж, то, женившись на другой, я обязательно уеду за океан и, конечно, увезу с собой Пат.

— В таком случае зачем же вы так подробно рассказываете мне о своих планах?

— Да нет у меня никаких планов! Я просто рисую тебе сценарии возможного развития событий. Пока ты вольна определить их направление.

— Хорошо, рисуем такую картину. Мы поженились и посвятили все свои силы и время девочке. Ей будет хорошо, как в теплице. Ну а что же с нами? Точнее, со мной? Я так понимаю, что предложение руки и сердца предусматривает общую постель. А потом вам это надоест и вы переключитесь на… другие направления…

— А тебя что, волнует такая перспектива?

Ну и характер у этого человека, горько подумала Лиз. Вот он сидит и с холодным сердцем планирует их дальнейшую жизнь, ни словом не обмолвившись о каких-то чувствах, не говоря уж о любви. Да еще и вежливо интересуется, будут ли ее волновать его измены. Вслух она твердо произнесла:

— Боюсь, что вынуждена отказаться от вашего любезного предложения. Я не пойду за вас замуж.

— Ты противоречишь себе. В одном из разговоров у тебя вырвалось признание, что ты типичное дитя своего века и ценишь современный комфорт и уют. Тогда почему же ты отказываешься от брака по расчету, все это дающего? Кстати, у тебя появятся приличные свободные средства, и ты сможешь в определенных направлениях устраивать свою жизнь, как тебе заблагорассудится.

— Вы уже могли убедиться, что я не из тех, кто готов на все ради денег. Хотя, может быть, вы просто не в состоянии понять этого, потому что выросли в среде, где деньги являются эквивалентом успеха и счастья. А я убеждена, что есть вещи, которые не купить ни за какие деньги… прежде всего любовь.

— Оставь на минуту высокие слова. Объясни, почему ты мое предложение восприняла как пощечину?

— Да потому, что такое предложение действительно равноценно пощечине!

— Ты имеешь в виду все эти антимонии типа разговоров о любви, обожании, верности до гроба?

— Да! Без всего этого — причем с обеих сторон! — начинать предприятие, называемое браком, бессмысленно.

— Значит, если я скажу тебе, что люблю тебя, ты согласишься выйти за меня?

— Теперь уже поздно об этом говорить, — бросила Лиз и, повернувшись к нему спиной, отошла к окну. Ей сейчас не хотелось видеть его лица, особенно его глаз. А Ричард сам подошел к ней и, взяв ее руку своими сильными пальцами, повернул девушку к себе.

— Я тебя правда люблю. Выходи за меня замуж! Я хороший! — И он улыбнулся ей самой очаровательной улыбкой из всех имевшихся у него в запасе.

— Ричард, зачем вы меня обманываете? Чтобы добиться своего? Потому что не привыкли к отказам ни в чем?

Он молчал, пауза затягивалась, над обоими нависла какая-то звенящая тишина. В комнате царил полумрак, потому что занавеси были задернуты, а свет они не зажигали. И ощущался тот удивительный аромат, который приходит в дом вместе с рождественской елью.

— Это не ложь, — вдруг шепотом произнес Ричард. — Это святая правда. Я тебя люблю! — От неожиданности Лиз даже подалась к нему, как бы желая получше разобрать, что он сказал. — Я, признаюсь, не понял, как это произошло. Я вообще не подозревал, что способен на такие чувства.

— О чем ты пытаешься сказать мне? — Она опять перешла на «ты».

— Я хочу… сказать тебе… что я…

— Что ты меня любишь?

— Да, когда ты сказала, что не выйдешь за меня замуж, я подумал, что тобою руководят разные соображения. Ты еще так молода, тебе надо учиться, стать художницей… Я не вправе стоять на твоей дороге. Другое дело, когда ты сказала, что не хочешь выйти за меня, потому что не любишь… Но… может быть, ты научишься меня любить? Это ведь возможно.

Всю эту тираду Ричард произнес торопливо, будто боясь сбиться. Он по-прежнему не отпускал ее руку.

— Я научусь тебя… любить? Разве кого-нибудь вообще можно научить любить? — Лиз подумала: не сон ли это? Ричард, умоляющий полюбить его? Если и сон, то пусть он продолжается как можно дольше… всегда! Коснувшись нежно одним пальцем его щеки, девушка продолжила: — По-моему, влюбиться — это как под паровоз попасть. На размышления и рассуждения нет ни времени, ни сил, ни желания! Поверь, я это знаю — по моему отношению к тебе!

От этих слов его лицо расплылось в еще более замечательной улыбке.

— А что же ты раньше молчала? — хитро спросил он и погладил ее нежно по голове. — Мы же с тобой договорились, что ты ничего от меня скрывать не будешь. — Ричард наклонился и нежно поцеловал ее в губы. И это был поцелуй любви, а не страсти, как прежде.